Всем выйти... из самолёта!

[svchost]

Знаете, что со мной сделали эти прекрасные люди?
Они привезли меня на аэродром, заставили подписать какую-то бумажку о том, что я претензий ни к кому не имею и делаю ЭТО в здравом уме и твёрдой памяти, затем посадили в самолёт, затащили на высоту 4 километра и... выкинули на хрен из самолёта! Хорошо, что дали в нагрузку мужика с парашютом.


Говорят, что от тюрьмы и от сумы зарекаться нельзя. Я теперь могу добавить только одно: от прыжка с парашютом - тоже.
Я всю жизнь, сколько себя помню, говорила, что никогда и ни за что не прыгну с парашютом. Потому что а) я боюсь высоты; б) я не вижу в этом смысла; в) я не адреналинщица.
Парашютизм казался мне чем-то далёким и явно не из моего мира. Я свято была уверена, что я и парашют в этой жизни никогда не пересечёмся.
В один из первых дней пребывания в славном городе Краснодаре (я ездила туда в конце сентября, недавно вернулась) мы решили съездить на аэродром Энем.


Поехали втроём: Володя хотел попрыгать, Витя планировал поболтать с местными лётчиками, а я примазалась к ним за компанию на потусить. Приехали на аэродром, Володя убежал собираться на прыжок, заодно спросив нас - мол, ребята, может, тандемчик? Мы с Витей дружно замахали руками: нет-нет-нет. Я махала руками абсолютно однозначно. Ну, я же сказала выше, в моём мире я и парашюты являлись параллельными линиями.

Аэродром Энем. Частной авиации нету. Здесь владения ДОСААФ.



Котик на местности - это +10 к милоте и +5 к харизме аэродрома.


Пока Володя носился по аэродрому, мы с Витей засели за очередной взаимный философский мозговынос - это наше нормальное состояние, мы любим поболтать. В процессе испещрения наших мозговых тараканов Витя несколько раз повторял мне вопрос о тандеме, я же объясняла ему, что параллельные линии не пересекаются. Сложно сказать, каким же образом они пересеклись. Но когда вопрос о тандеме прозвучал в пятый раз и всё-таки затронул мои внутренние сомнения, я неожиданно и неуверенно сказала, мол, а вот да. А почему бы не да. А давай.
Пока моя слабенькая решимость не закончилась, будто и не начавшись, меня затащили в комнатку, дали бумажку-расписку, в которой я согласилась с тем, что сама несу ответственность за свои действия, что я не имею ни к кому претензий и что в случае чего - я знала, на что иду. В перечне заболеваний, запрещающих прыжки с парашютом, я кропотливо пыталась найти что-нибудь, что есть у меня. Не нашла. "Вот чёрт, мне можно прыгать!" - подумала я и подписала бумажку. Сходила в мед.кабинет, врач позадавала мне вопросы для проверки моей адекватности:
- Скажите, вы добровольно решили прыгать?
- Нет, конечно! Меня заставили!
- Великолепно. Давайте мерить давление.
"Шикарно! - подумала я. - Сейчас мне намеряют моё вечное 90/60 и не пустят прыгать. Ура".
Фиг там! В тот день весь мир готов был сделать всё, лишь бы моё желание было осуществлено - прибор показал 115/83.
В принципе, у меня ещё был шанс отказаться, однако я как-то автоматически дошла до кассы и отдала денег за прыжок.
Я подписалась на то, чтобы прыгнуть в тандеме с высоты 4 километра... По ходу дела, в школе я плохо учила геометрию. Оказывается, параллельные линии пересекаются.

Меня затолкали в 10-й взлёт. Около часу-полутора я ждала своей очереди. Володя попал в более ранние взлёты, радостно прыгал, мы с Витей сидели на земле, пили чай и болтали о жизни. Поскольку я всё ещё верила в курс школьной геометрии, я как-то не сильно переживала о том, что мне предстоит, спокойно ждала своего взлёта и вообще была свято уверена, что это происходит не со мной. И что не я буду скоро прыгать. Полное ощущение нереальности.
Когда дело пошло к 10-му взлёту, стали подтягиваться остальные участники этого взлёта. Тандемов было несколько: милые инструктора уже вовсю умилительно общались со своими подопечными. Добрые и ласковые мужчины добро и ласково объясняли симпатичным девчушкам, как и что делать во время полёта, тренировались правильно располагать руки-ноги, отвечали на всяческие вопросы успокаивающим голосом. Инструктора заботливо одевали своих подопечных. А мой тандем-мастер шлялся чёрт знает где.
- А кто у тебя инструктор? - спросил как раз подошедший Володя.
- Да вот такой-то.
- А! Лёха! Ага, знаю его. Норм. У него всего 50% выживших.
- ???
- И то эти 50% - это те, которых он отстегнул над озером.
- ?????
- Ты его сильно не беси и не зли. А то отстегнёт. Не над озером.
- ????!!!!!
В общем, мой инструктор оказался настоящим мужиком и профессионалом и, в отличие от остальных, не стал со мной сюсюкаться, распускать слюни и сопли, а просто оценивающе посмотрел на меня, сделал какие-то выводы и пошёл искать мне комбинезон.
- Метр шестьдесят, - скромно сказала я, пока Лёха переводил снисходительный взгляд с меня на комбинезоны.
- Это с кепкой что ли? - спросил он.
- С кепкой полноценный шестьдесят один!
Комбинезон нашли, в нём я смотрелась белкой-летягой, т.к. на мне он выглядел платьем-балдахином. На меня одели систему для пристёгивания к тандем-мастеру. На удивление, она даже затянулась на моих стройных 47 килограммах. Когда объявили пять минут до общего сбора и осмотра, Лёха махнул мне рукой и сразу потащил к самолёту. Мол, чего там осматривать. Помня предупреждение Володи, я решила с Лёхой не спорить и вообще делать всё, что он говорит. А то мало ли. Вдруг реально отстегнёт
Дело близилось к закату...
Мы дошли до самолёта АН-28. Забрались внутрь, расположились ближе к кабине пилота. Постепенно стали прибывать остальные парашютисты. Пришли и пилоты, запустили двигатели. По-доброму поругались на инструкторов за предыдущий взлёт, мол, мы, конечно, понимаем, что вы устали, но выходите из самолёта, пожалуйста, вовремя)) Включили отопитель. Взяли разгон по полосе. Взлетели.


Очутившись во взлетающем самолёте, я почувствовала полное спокойствие и умиротворение. Я в самолёте! Я так давно не летала! Разгон, отрыв от земли, набор высоты... Какие родные, приятные чувства! Мне показалось, как будто я вернулась домой, в родное лоно. Какие прыжки, какие парашюты? О чём вы? Это не со мной, это не будет происходить со мной. Параллельные линии не пересекаются. Я лечу в родном самолёте и чувствую привычный взлёт и набор высоты...
Вскоре Лёха пристегнул меня к себе. Ну, вообще, прыжок в тандеме - это когда тебя пристёгивают при помощи специальной системы к мужику с парашютом. То есть ты не делаешь ничего, просто болтаешься у мужика в районе пуза, а мужик раскрывает парашют и летит вместе с тобой. Тебе нужно только сильно не выпендриваться и орать не особо громко.
В общем, Лёха меня пристегнул, ощущения оказались забавными: теперь я могла отрывать ноги от земли и висеть на нём. Он кратко и по делу объяснил нюансы, что во время падения мне надо подать таз вперёд, а ноги держать согнутыми назад и не сопротивляться, если он мои руки-ноги будет поправлять. Проверил всю систему, затянул мне везде лямки, сам натянул на меня специальную шапочку-пидорку, чтобы мозг не выдуло и уши не отвалились, выдал очки. И мы стали сидеть и ждать. Самолёт набирал высоту, отопитель жарил, я пребывала в полном умиротворении и покое. Сидя у Лёхи на коленях, пристёгнутая к нему специальной парашютной системой, я всё ещё не верила, что это происходит со мной. Да нет. Я не могу прыгать с парашютом. Я же всю жизнь говорила себе, что никогда не буду прыгать.
Кажется, примерно в этот момент я начала понимать, что, чёрт возьми, это всё же происходит со мной. И меня сейчас выкинут из самолёта.
Но самолёт так мерно гудел двигателем, а отопитель создавал такую домашнюю атмосферу, что я не волновалась.
Обычно парашютисты выходят в дверь. В АН-28 была рампа. Пилот объявил, что мы вышли на нужную высоту. Объявил готовность. Открыл рампу.
Я аккуратно заглянула в пропасть.
И начала чуть-чуть волноваться.
Да нет же, нет, нельзя прыгать из самолёта. Ну что за бред. Ну какой нормальный человек выпрыгивает из исправного самолёта. Зачем вообще выходить из самолёта, если самолёт нормально летит?!
А потом пилот объявил, что всё. Товарищи парашютисты, подите прочь из нашего аппарата.
Тут меня начала охватывать настоящая паника. Но я подумала, мы же сидим рядом с пилотами, значит, пойдём прыгать крайними. Значит, я ещё смогу немного оттянуть этот жуткий момент.
Но нет.
Лёха подскочил и понёсся к рампе третьим. Мне было сложно сопротивляться ему. Тяжело сопротивляться сильному и крепкому мужчине, когда ты сама весишь 47 килограмм и болтаешься у него перед пузом.
Мы подошли к рампе.
Есть такая шутка про парашютистов - мол, в прыжках с парашютом нет ничего страшного. Когда ты смотришь вниз из самолёта, ты видишь Гугл Мапс. Ты же не боишься Гугл Мапс?
Я вспомнила именно эту шутку и сказала сама себе - действительно, всё хорошо, я сейчас увижу Гугл Мапс и совсем не буду бояться.
Я не учла другого момента.
Подо мной не было Гугл Мапса.
За пределами самолёта, внизу, раскинулось густое месиво облаков. Земли не было видно. Только облака, густые, темнеющие. Из внешнего мира дул очень злобный ветер и тянуло резким потоком холода. Мир снаружи самолёта вдруг показался очень недружелюбным: холодно, ветрено, темно. А мозг, увидев эту облачную тёмную пропасть, тут же заботливо подсказал, что под облаками - 4000 метров до земли.
Дальше я могла думать только матными словами.
Тандем перед нами выпрыгнул спиной вперёд.
Я повисла на Лёхе, как он меня учил - таз вперёд, ноги согнуть и назад. Под рампой раскинулись облака. Мы сейчас туда будем прыгать. Вниз. В облака. С высоты 4 километра! Прыгать из самолёта! Вниз! В облака! Б***Ь!!!
В общем, я не придумала ничего умнее, кроме как закрыть глаза.
А Лёха сиганул вниз, что-то радостно заорав. Вместе со мной.
И мы стали падать.
Прыжок с высоты в 4 километра - это падение со скоростью около 200 - 220 км/ч на протяжении 40-50 секунд. Понимаете? Почти минуту ты летишь вниз с адовой скоростью.
В основном, мне было очень холодно, очень ветрено и в меня долбил воздух.
Мы падали, падали, падали, падали.
Основное, что я хочу сказать, - это ощущение нереально с чем-то сравнить. Невозможно описать. Никак не получится передать. Это уникальнейший стресс для организма. Мой организм сходил с ума. Учитывая, что я закрыла глаза и отрубила организму зрительное восприятие и отвлечение, мои ощущения, как мне показалось, стали в разы острее и ярче. Ты ведь когда закрываешь глаза, намного лучше начинаешь ощущать...
Я сразу же насквозь промёрзла: я же когда ехала на аэродром, не думала, что буду прыгать, а потому оделась легко.
Воздух из-за дикой скорости падения становится как будто очень плотным и кажется, будто ты лежишь на твёрдой подушке... но весь ужас в том, что подушка не держит и ты проваливаешься сквозь неё; надеешься, что она тебя удержит и затормозит падение, но нет, ты лишь пробиваешь её насквозь, ускоряясь.
В лицо, в тело, в руки, в ноги лупит злейший воздушный поток. Мне кажется, даже мои небольшие щёки попытались уползти к ушам.
Организм не понимает, что происходит. Он не понимает, в каком положении он находится в пространстве - лицом вниз, головой вниз? Возможность осознать себя в пространстве находится в полном расстройстве. Земли нет, ориентиров нет, есть только падение. Ты ищешь опору и не находишь её. Падение - это стрессовое и совершенно неестественное состояние организма. А организм заставляют падать на протяжении очень длительного времени.
Мы падали сквозь облака.
"Никогда б***ь больше! - это были первые мысли, которые возникли у меня в голове после того, как мы покинули самолёт. - Это б***ь п****ц!!! Зачем я на ЭТО согласилась б***ь?! Я б***ь падаю б***ь! Холодно б***ь! Е***ь, где ж земля?! МЫ ПААДАААЕЕЕММММ!!!".
Я не знаю, как себя чувствуют роупджамперы, я не знаю, как себя чувствуют люди, когда прыгают с 800 метров и раскрывают парашют почти сразу. Сколько там времени свободного падения? Может быть, мне стоило начать с чего-то, где падение составляет 1-2-3-5 секунд? За это время испугаться не успеешь. Вроде падал - ан-нет, уже спокойно летишь. А тут, в тандеме... ты продолжаешь падать. Долго. Уверенно. Вниз. Падать. Падать. Падать. Секунда, две, пять, десять, пятнадцать, тридцать... Падать. Падать. Падать.
Раскрытие парашюта начинается примерно на 1,5 километрах (я так понимаю, это самая верхняя отметка). То есть вниз на скорости 200 км/ч ты летишь минимум 2,5 километра. За это время ты успеваешь испугаться, задуматься, мысленно обматерить себя и всех вокруг, успокоиться, задуматься о жизни, окончательно успокоиться, привыкнуть к новому необычному состоянию... и наконец-то открыть глаза.
Я увидела перед собой облако, в которое мы влетели, из которого затем вылетели, я увидела другое облако и кучу других облаков, вокруг, везде, снизу, по бокам. Я снова испугалась и снова закрыла глаза. Я успокоилась и снова их открыла. Я снова мысленно обматерила себя - но уже, скорее, от восторга. Закрыла глаза, чтобы вновь поймать только ощущениями чувство падения, и открыла глаза. Совсем-совсем успокоилась. Подумала, что замёрзла. Задумалась, как долго нам ещё падать. Сколько можно. Мы же так долго падаем. И продолжаем падать.
Но ничего так, уже неплохо, состояние падения и вправду становится привычным для организма.
А потом я наконец-то сполна ощутила и увидела мир вокруг.
Вокруг нас раскинулся огромный мир, сквозь который мы летели.
Страха больше не осталось, не осталось ничего, кроме чистого и дикого восторга.
Солнце садилось и повисло над горизонтом. Я увидела линию горизонта, длинную полосу солнечного света. Над нами висели бесконечные облака, которые подсвечивались солнцем снизу. Под нами раскинулась бесконечная земля. И мы летели сквозь этот мир. Сквозь мир солнца, облаков и земли. Он был перед нами и вокруг нас. Я могла его обнять, весь, целиком. Весь огромный красивый мир. С такого ракурса его можно увидеть только в одном месте - на высоте 2-3 километра, находясь в свободном падении.
Когда ты выходишь из самолёта, ты видишь только тёмные и мрачные облака. Ты падаешь сквозь них. Тебе холодно, тебя лупит воздух. А потом тебе открывается эта потрясающая картина, эта панорама всей земли и всего неба. И ты как будто замираешь. Как будто нет больше падения, нет хлёсткого потока воздуха по лицу. Ты птица. Ты находишься там, где человек вообще никак не мог очутиться. Ты посередине неба. Без железа вокруг. Открытый всему миру. Перед миром, который открылся тебе.
А потом раскрылся парашют, немного дёрнув нас вверх.
Когда мы повисли и спокойно полетели вниз, аккуратно, неспешно, Лёха показал свой нарукавный прибор, измеряющий высоту, - было около 1100 метров. После почти минутного свободного падения полёт на парашюте кажется чем-то... не очень интересным. Отдыхом. Нет, вокруг всё так же невероятно красиво: видано ли, смотреть вокруг с километровой высоты! Вот горы, вот солнце, вот земля. Но... мы просто спокойно летим вниз на крыле. Шутим, смеёмся, показываем язык в камеру гоупро. Переговариваемся. Лёха крутит круги, так что у меня начинает кружиться голова. Внизу земля, впереди - горизонт. Вокруг - простор. Чистый и пустой простор, он сверху, по бокам и, самое главное, снизу. На земле уже можно различить самолёты...
С неба мы спустились на землю.



Немного подурачиться =)


Первый тандем-инструктор - это почти как первая любовь!


На земле я улыбалась до ушей, говорила, говорила, говорила и никак не могла успокоиться. Восторг! Чистый восторг! Если в этой жизни есть нечто, что обязан пережить каждый, так это определённо прыжок с парашютом =)
Ах да, мне на руку одевали камеру гоупро, после приземления мы пошли смотреть кино моего полёта. В основном, много смеялись, т.к. после выхода из самолёта и до момента раскрытия парашюта моё выражение лица было абсолютно неизменным, так что Володя даже спросил, мол, ты что там, умерла что ли?
- Так ты же сам сказал, что с Лёхой нельзя выпендриваться и орать, - посмеялась я в ответ.
Видео можно было купить - я не стала. Потому что ощущения ни фотографиями, ни видеосъёмкой передать нельзя. Они только твои и остаются твоими, навсегда оставляя в сердце след...
Когда мы ехали обратно в Краснодар, я болтала без умолку.
Это надо пережить... обязательно =)