У нас бывают какие-то насквозь упоротые тренировки. Вот непонятно, почему они вдруг становятся именно такими, но упоротость внезапно начинает сочиться из всех щелей. Наверное, это та самая атмосфера тира, которая живет в нашем бомбоубежище годами, - я ее познала еще десять с лишним лет назад, когда меня прозвали "девочкой-фалаутом".
Время идет, люди меняются, а атмосфера остается всё той же, притягивая тех людей, которые способны и дальше передавать ее из поколения в поколение.
На очередной тренировке Сашу Ши почему-то плющило и он ржал по каждому поводу и без повода, Саша Шу пытался понять, как пулевики стреляют пневматику из настолько неудобной позы, и восклицал, что это противоречит законам природы и анатомии, а потом ронял траекторию на лежаке на Скатте, а я бубнила ему в уши "идеальный выстрел! Этот похуже. Этот еще хуже. Опять дернул вправо. Отвратительный выстрел! Расслабься! О, идеальный выстрел". Потом прибежала Света Гр и напала на Скатт, отобрав его у всех, плюхнулась лежать со свойственной ей электровениковостью и начала вопрошать, почему у нее траектория 150-170 мм лежа и как это победить вотпрямщас, срочно, за 5 минут! Мы только фейспалмы сделали, а я спокойно попыталась ей сказать, что не надо пролетать половину мишени, стоять в десятке, еще и выстрел успевать делать - и всё это за 1 секунду!
Полина потребовала усадить ее на колено, я не могла ей отказать. На нас напала цивилизация пыли от старых кожаных курток, пока мы пытались выгрести валики, которые давно никто не использовал (потому что кто сидит у нас на колене в тире? Да никто толком!), а потом Полина высыпала из валика лишний наполнитель, пока мы обсуждали будущее взаимоотношений Саши Шу и Саши Ши, из-за чего Саша Шу полтора часа пытался уйти из тира, но не мог двигать ногами, потому что складывался пополам от смеха - в такой позе ходить неудобно. Настя заявила, что у нее трясутся ноги, когда она стоит. Аня пыталась быть серьезной и тренировать стояк, но разве мы ей поверили? Полина всё-таки уселась на колено, сплющив валик до состояния ровной поверхности (а что еще делать, когда размер ноги - 35-й?). И над всем этим разносился запах целевых патронов. Наверное, вся упоротость начинается именно с нее, с целевки. Определенно, она не порохом нашпигована, а влупидолом. Качественным, отборным влупидолом 1985-го года выпуска. Иначе почему она не стреляет?
С помощью целевки я проявляла тиранию и садизм, потому что стрелял только каждый третий патрон, стрелки в один голос говорили, что их это бесит - вставлять один и тот же патрон по 7 раз в ствол. Ну, подумаешь. Мы нашли патрон, на котором было 16 осечек. И он так и не сработал. Потом мы решили, что целую пачку патронов с минимум 10-ю осечками на каждом отдадим Мише, когда он выздоровеет. И скажем ему, что это подарок за его хорошую стрельбу. Наверное, на концерт, когда Миша будет расстреливать эту пачку, придут все стрелки, которые успели за неделю поработать целевкой.
А потом я сказала Саше Шу, что если он будет выпендриваться и не сделает крючки, я посажу его на колено, дам пачку целевки и он с колена не встанет, пока всю пачку не расстреляет. Это самый жуткий кошмар стрелка, поверьте. Целевкой - с колена. Пока она не закончится. А целевка, как вы поняли, не заканчивается никогда, даже после 16 осечек.