Уходя гасите всех (с) надпись на выходе из тира
Артур Хейли "Клиника - Анатомия жизни".Артур Хейли "Клиника - Анатомия жизни".
Мне нравится Хейли, раньше я с большим удовольствием прочитала его книги про отель, аэропорт, автомобильную корпорацию. Он пишет такие корпоративные романы - этакие истории одного дня из жизни той или иной организации. Теперь прочла и про больницу. Зашло как-то меньше, то ли книга такая, то ли восприятие у меня поменялось.
В целом, написано хорошо и читается очень быстро. Но это какая-то как будто бульварная книга на один раз - она слишком простая. Эмоции слишком простые, драма слишком простая, любовные линии слишком простые. С другой стороны, есть что-то привлекательное. Может, сама обстановка, что происходит все в больнице и события так или иначе связаны с медицинской темой.
Насколько грамотно описана медицинская тема, сказать не могу, не спец. Когда было описание конфликта резус-фактора матери и ребёнка, я засомневалась в грамотности автора, засомневалась и по части остеогенной саркомы одной из героинь, но потом поняла, что события книги описаны где-то в 60-х годах 20го века, так что вроде правильно все. Наверное. Было интересно почитать про работу отделения патологической анатомии, его врачи и лаборанты - одни из главных героев (а ещё черно-юморным оказался посыл по части "где моя ампутированная нога? Сходи, пожалуйста, почеши мне пятку").
Герои неплохо прописаны, но они как будто не совсем живые, слишком простые или, наоборот, слишком героические, но это фишка Хейли, он всегда так пишет.
При этом у Хейли хорошо получается замыкать разные события в одну точку, собирать пул причин и предпосылок, которые сходятся, в итоге, в одной точке, вызывая определенное событие (как история с ребенком Джона Александера, ведь предпосылками стали и отсутствие третьей пробы на резус, и давняя автомобильная катастрофа, и вообще проблемы в отделении патологической анатомии, которые тоже были вызваны определёнными причинами, которые Хейли ненавязчиво, но подробно описывает).
А еще приятно, что в конце все оказались хорошими (по-своему). И патологоанатом Джо Пирсон, и выбор О'Доннела был правильным, и Люси молодец, и диетсестра вообще прикольная, и даже магнат Суэйн оказался добрым дядькой. Вряд ли так случилось бы в жизни, но пусть все просто и хорошо будет хотя бы в книгах.
Артур Хейли "Сильнодействующее лекарство".Артур Хейли "Сильнодействующее лекарство".
Ну тут уже у Хейли какой-то перегиб с "хорошо-плохо", хорошие герои слишком хорошие, а плохие - слишком плохие. Всё слишком романтизированно и однозначно, не бывает так в реальной жизни, а Хейли вроде как претендует на реализм. Главная героиня Селия Джордан, скорее, начала подбешивать, уж слишком она положительная, умная и высокоморальная. Настолько высокоморальная, что аж противно =)
Интересная история описана в книге с лекарством талидомид - полезла потом в Гугл и узнала, что история реальная и действительно имела место быть.
Сюжет слишком легко угадать наперед.
Открытия ученые делают слишком легко, при этом замашки у них нехилые и масштабные (что Лорд с гексином, что Пит-Смит с пептидом-7).
Ну и плюс мне не очень было интересно, потому что я понимаю, что это всё выдумка. В этом плане меня всё-таки больше привлекают книги о реальной истории науки. В реальности приключений было не меньше и многие исторические сюжеты научных открытий можно превратить в книги.
Никита Жуков "Модицина: Encyclopedia Pathologica".Никита Жуков "Модицина: Encyclopedia Pathologica".
Книгу написал врач-невролог из Питера. Сделана она в виде кратких зарисовок на самые разные медицинские темы от ВИЧ до ГМО и развеивает большую часть мифов.
Сначала не очень порадовало, что зарисовки краткие, но потом всё-таки втянулась, так что книжка, скорее, зашла =)
Сильного углубления, к сожалению, нет, многие вещи мне известны, но, с другой стороны, почерпнула для себя и многие вещи, которых не знала (например, те же проверки лекарств посредством RXList и Формулярного Комитета РАМН или та же база Кокрейн, очень понятно описаны те некоторые вещи, которые можно прочитать на Википедии, но у Жукова они описаны лучше - например, отличие сахарного диабета 1 и 2 типов).
А еще очень понравился стиль и язык. Это редкость, чтобы в современном "толерантном" обществе (где за высказывание иного мнения тебя порвут на куски) автор вот так прямо называл вещи своими именами, идиотов - идиотами, олигофренов - олигофренами, а статейка про магифрению зашла особенно хорошо =)
Никита Жуков "Модицина 2: Апология".Никита Жуков "Модицина 2: Апология".
Судя по началу книги - автора ооооочень достали гомеопаты и другие альтернативщики =) Прямо-таки крик души!
Вторая часть мне понравилась больше, она более цельная, более литературная, у автора больше своих мыслей, размышлизмов, отступлений от темы. Как-то всё более связано и похоже на книгу. Ну и, конечно, куча интересной информации, что-то я и так знала, о чем-то догадывалась, что-то стало открытием. Очень классная у автора оказалась инструкция по проверке лекарственных препаратов на доказанную эффективность их применения (в т.ч. через англоязычные сайты), возьму себе на заметку. Многие мысли автора мне близки, поэтому я ему часто мысленно жала руку и говорила - "чувак, ты крут, что просто взял и сказал об этом так, как оно есть".
Избранные цитаты.
"95% людей не разбирается/не хочет разбираться, то есть вообще не принимает науку [...]. Это происходит из-за незрелости личности и инфантильного или магического мышления.
Рациональная категория "знание" в общем-то играет мало роли в большинстве сфер нашей жизни, поскольку жить можно вполне и без лишних раздумий, все и так получится. Ну и что, что со знанием получится проще/лучше, знание несет изменения, а это сложно, эрго, плохо. Есть один очень подходящий термин в психологии: сопротивление, то есть внутреннее нерациональное неприятие чего-либо полезного.
Конечно, отсутствие просвещенности в головах и мало-мальской грамотности способствует сопротивлению науке, но нежелание приобретать новые знания играет куда большую роль. Человеку намного удобнее и комфортнее верить в бога, душу, астрал и остальные свои или чужие фантазии, просто потому что так куда проще и безопаснее.
Существует набор простых вопросов, которые стоит задать себе и понять, что вам ближе - рациональное мышление или вера в чудеса: "Как же это - если бога нет, то кто же защитит меня и моих близких?", "Зачем я живу?", "Если я умру - я не попаду ни в какой рай, а меня просто не будет существовать/я не буду вознагражден за свои страдания". Многие люди, к сожалению, просто неспособны ответить себе на эти вопросы в условиях суровой реальности.
[...]Сие сопротивление [науке] присуще вообще всем культурам, поскольку растет оно из детской психики. Нет, дети рождаются не настолько тупыми, насколько можно подумать: они в курсе ощущения времени и, скажем, плотности предметов. Однако те же устойчивые "фундаментальные" знания до определенного момента мешают пониманию окружающего мира: для каждого ребенка становится открытием то, что Земля круглая и "висит" в космосе - как же так, ведь все предметы без поддержки падают?!
Для детей весьма характерен эгоцентризм, благодаря которому они считают себя (несознательно и не высказывая вслух) центром мира и причиной многих вещей: "мама пьет, потому что это я виноват", "папа создан только для меня и делает все только для меня". С возрастом, если не бороться с эгоизмом и эгоцентризмом, они перерастают в обыкновенное незрелое мышление уже взрослого человека, который продолжает искать в окружающем мире какой-то смысл и чью-то целенаправленную деятельность. Детское "Мама сказала, я самый лучший" перерастает в нежелание смириться с фактом, что мы не прекрасное божье творение по какому-то великому замыслу, а многотысячелетний продукт эволюции обезьян и в целом продолжаем оставаться приматами.
Маленькие дети твердо уверены в том, что все существует "для чего-то" (львы - чтобы смотреть на них в зоопарке, тучи - чтобы шел дождик). Взрослея, они продолжают эти ошибочные посылы на все сферы жизни: "Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно", "Боженька послал мне испытание", "Раз рефлексотерапия существует, значит, она работает".
Все это умножается на детский дуализм, который принципиально разделяет тело и душу, материальное и духовное, в котором каждый видимый объект имеет некую душу - дети разговаривают с плюшевыми игрушками вполне серьезно, и это нормально, а вот когда взрослые руководствуются теми же мотивами "присутствия души" в любой соринке Вселенной для запретов на эксперименты со стволовыми клетками или эмбрионами, то это уже непроходимый инфантилизм.
В итоге мы получаем, что многие научные идеи не находят одобрения в детском сознании таких взрослых просто потому, что они "противоречат здравому смыслу" - то есть тому, к которому привык человек; это усугубляется, когда есть антинаучные альтернативы, которые не противоречат прямолинейной детской интуиции, особенно подкрепляемые такими же не затуманенными анализом, но уверенными высказываниями "авторитетных" людей, вроде церковников и политиков. Повзрослевшие дети продолжают некритично относиться к сказанному "большими людьми", в противовес неточным словам вечно неуверенных в себе ученых. И ведь в самой научной среде все абсолютно так же: профессор на родной кафедре сказал "так надо", значит, так и должно быть, а какие-то новые сведения из других стран - это что-то маловажное, тем более, если они противоречат догмату"(с).
"Стоит понимать, что в медицине, как и в науке в целом, действует своеобразная презумпция виновности: метод принимается, если доказана его эффективность, а не если она не опровергнута. Прямо как с чайником Рассела: если вы утверждаете, что где-то в космосе летает фарфоровый чайник, который невозможно засечь ни одним из существующих способов, то это вы должны как-то доказывать, что он существует, а не критики должны опровергать его существование"(с).
"Взгляните на пешеходный переход: сколько там взрослых людей имеют отработанный до автоматизма рефлекс всегда смотреть налево, а затем направо? Единицы. Зато все остальные рефлекторно живут, тренируя неправильные рефлексы, вместо того, чтобы дать свободу рефлексам именно в вопросах самосохранения. Вперед, давайте лучше будем жить на автомате, не обдумывать наши поступки, не задумываться о сути вещей, потому что "у меня на это нет времени", или "я уже не ребенок, чтобы мечтать", или "жизнь, философия для меня слишком сложна, а я глупый". Интроспекция и рефлексия для слабаков, ага.
[...] Вместо того, чтобы научиться рефлекторно смотреть по сторонам при переходе дороги, вы рефлекторно смотрите телевизор/инстаграмм на досуге. Зачастую, причем путем осознанного усилия, люди пренебрегают простыми правилами и законами в ущерб своей же безопасности, просто потому что "Я чоо, тупой штоле стоять на красный, когда машин не видно?", хотя вечером они сделают куда более плохой, зато неосознанный выбор попить пивка - в дцатый раз за две недели. [...] Самое смешное, что описываемые персонажи в большинстве случаев считают себя мудрыми в повседневной жизни, причем как раз из-за того, что избегают лишнего включения разума во многих вопросах. Это именно они как бы инстинктивно "знают", как воспитывать детей (и им не нужны никакие модные советы по психологии ребенка, "Я чоо свою кровинушку воспитать не сумею???"), или как правильно питаться, или что нужно сходить к психиатру по поводу проблемы в голове ("Мой сынуля - не псих, а голоса в голове - это житейские мелочи!"). [...] Неправильно выработанную реакцию можно наблюдать даже просто в уме: стереотипы мышления в целом позволяют упрощать нашу жизнь, не беспокоясь лишний раз о том, где находится лифт. Но стереотипы, например, в отношении работы - штуки, которая занимает большую часть нашей жизни, - не дают нам профессионально расти. Хорошо, когда у тебя много отточенных до автоматизма навыков, но очень плохо, когда при этом ты не осваиваешь новые. Или стереотипы о семьях и детях, которые люди заводят не задумываясь, а лишь боясь гнета своих рефлексов, говорящих им "Эй, лох, да у тебя даже семьи/детей нет!". Хотя казалось бы - зачем? Зачем нужна нежизнеспособная ячейка общества, основанная не на разуме, а на инстинктах? Ведь мы вроде цивилизованное общество, продукт разумного мышления и развития.
[...] Казалось бы, привязанные к жизни и безопасности вещи должны быть базовыми и натренированными до автоматизма, но нет, именно их мы больше всего игнорируем, взамен абсолютно бесполезных автоматизмов, съедающих нашу жизнь гораздо сильнее"(с).
"Складывается впечатление, что наука стала уже чересчур модной на фоне того, что люди еще не просвещены даже в прописных истинах, из-за чего получается разрыв между базовыми знаниями людей и тем, что нам дает культпросвет"(с).
"Слабость всегда спасалась верой в чудеса, ведь что-то делать сложнее, чем пытаться помочь себе извне"(с).
Бетти Эдвардс "Откройте в себе художника".Бетти Эдвардс "Откройте в себе художника".
Это книга, которую я читала невероятно долго. Вот очень-очень долго. В параллель с остальными. Несколько месяцев. Интересна она мне была не с точки зрения обучения рисованию, а с точки зрения идей и некоторых описаний особенностей работы полушарий мозга.
Про полушарии в книге действительно много интересного, даны любопытные упражнения, которые да, реально работают. Правда, после того, как понадобилось делать видоискатели, рисовать сетки, вырезать отверстия в пластике, я перестала эти упражнения выполнять, хотя идеи продолжала внимательно изучать.
Но основная проблема книги - она слишком, слиииишком унылая в плане постоянных повторений. Автор льет огромное количество воды. Она высказывает интересную идею, а потом начинает ее размазывать по всей главе, по 20 раз повторяя ее в каждой последующей главе. Когда в 53-й раз натыкаешься на повторение того, что читал предыдущие 52 раза, хочется взвыть. Даже послесловие в конце книги написано с огромным количеством воды и таким же повторением одного и того же.
Думаю, если убрать всю эту повторяющуюся воду, все классные идеи книги отлично бы уложились в ее треть, и вместо 285 страниц было бы страниц 90-100, но зато они были бы насыщенными и интересными.
А так: я читала, потом бросала, потому что невыносимо, потом опять читала дальше в надежде найти свежие идеи. А там идеи повторялись одни и те же, которые были в предыдущих главах.
Алексей Козлов "Посмертные приключения. Что может случиться с вашим телом после смерти?".Алексей Козлов "Посмертные приключения. Что может случиться с вашим телом после смерти?".
Книга оказалась очень увлекательной! Я сначала хотела расстроиться, что там мало различной патологической анатомии, но быстро об этом забыла, потому что и без нее написано увлекательно. Собственно, всё понятно из названия - это такой сборник вариаций на тему, чего можно сделать с телом, когда оно умрет. Там про все: про условия, в которых тело становится "нетленным"; про святые мощи; про естественную мумификацию; про фермы трупов; про европейские катакомбы с горами костей; про якобы вампиров и причины, откуда они могли взяться; про стандартное погребение в земле; про кремацию и другие пока менее популярные способы погребения (сделать удобрением или расщепить в жидком азоте); про добычу тел для нужд преподавателей анатомии в эпохах 300-летней давности и т.д.
Даже не думала, что такая тематика может быть столь занимательной!
Автор старается быть максимально нейтральным и просто описывать те или иные процессы и события, но даже он иногда не выдерживает и таки вставляет изредка в текст философские вопросы, испускающие сарказм. Особенно в части святых мощей.
А, про Ленина у него тоже интересно, кстати.
Ричард Шеперд "Неестественные причины. Записки судмедэксперта".Ричард Шеперд "Неестественные причины. Записки судмедэксперта".
Тоже довольно увлекательно. Физиологии не очень много, но она периодически есть, много размышлений, рассуждений. Неплохо знакомит с работой судмедэксперта, правда, в Англии.
В книге рассказ о работе судмедэкспертом гармонично переплетен с остальной жизнью автора: как он вообще пришел к такой работе, почему он стал именно таким из-за своих родителей, смерти матери и иногда взрывающегося отца, как это повлияло на его эмоции, не рвущиеся наружу, и как это повлияло на его первый брак. Как сюда вплелся легкий самолет и почему, в итоге, у него начались панические атаки.
Повествование постепенное, глава плавно перетекает одна в другую. Это не просто несколько разрозненных историй о том или ином убийстве и последующих вскрытии и суде, а одно цельное повествование жизни, где все истории плавно переходят одна в другую, объединенные общим фоном - жизнью автора.
Особенно интересно рассказано про крупные катастрофы (смерть принцессы Дианы, теракт 11 сентября, потопление прогулочного лайнера на Темзе и т.д.) - как организовывалось опознание тел, как между собой взаимодействовали различные службы, почему именно так и т.д. Пожалуй, это самые интересные главы.
Из цитат.
"Истина основана на знаниях, так что она запросто может быть искажена неполными знаниями. Будучи доктором, я выискивал правду на основании фактов. Теперь же, став судмедэкспертом, я стал понимать, что на истину напрямую может повлиять сделанный мной выбор: то, сколько именно фактов я решу изучить. Это стало первым шагом в изучении природы истины, которое растянулось на всю жизнь"(с).
Оливер Сакс "Человек, который принял жену за шляпу".Оливер Сакс "Человек, который принял жену за шляпу".
Ну, начало книги не лезет ни в какие ворота, я ооочень настороженно отношусь к книжкам, у которых вступительное слово длиннее, чем непосредственно повествование. Одним только началом Сакс мгновенно настроил против себя.
Первые почти 50 электронных страниц - это вступительное слово научного редактора, потом вступительное слово редактора, потом предисловие, потом предисловие автора, потом введение. О боже.
И во всех этих введениях рассказывается о том, что я еще не читала, то есть о героях и сюжетах историй книги. То есть вступительными словами все эти редакторы решают, как именно мне нужно воспринимать написанное. Сорян, чуваки, а можно я самостоятельно со своим восприятием разберусь? Если вам так важно высказаться, не могли бы вы уехать в послесловие, и я почитаю вас лишь после того, как составлю свое личное мнение?
Самое смешное, что первая же история (как раз о человеке с нарушениями распознавания цельного образа - человеке, который принял жену за шляпу и не мог определить, что перед ним лежит перчатка) занимает всего лишь 30 электронных страниц. То есть вступление от кучи человек - 50 страниц, а сама история - 30. И что-то ни фига она не раскрыта с точки зрения болезни и физиологии. Размышлений на тему и переживаний автора больше, чем смысла и сути болезни. Из серии "смотрите, как удивительно!". Да, удивительно, а по теме-то будет что-нибудь?
Но уже на второй главе ("Заблудившийся мореход") я Сакса простила. И пришла в восторг. В этой главе он невероятно круто описал человека с синдромом Корсакова - глубокой амнезией. Человека, живущего в прошлом 30-летней давности. Его восприятие мира, его отсутствующие последовательные переживания, его чувства и эмоции, возникающие при прикосновении к духовности, красоте, природе. Это описано настолько круто, что целиком погружаешься в ощущения и сам начинаешь приближенно ощущать то, что ощущает этот человек. Тут да, нужно согласиться с автором, что здесь речь идет уже не о механистической рациональной науке, а о интуитивной, эмоциональной, "романтической" (хоть и не нравится мне это слово). Хотя в идеях и той помощи, которую врачи и сестры сумели оказать бывшему мореходу Джимми, как мне кажется, присутствует вполне себе логичное и рациональное =)
Многие истории действительно поражают. По некоторым из них можно писать отдельные книги)) Например, по главе "Бестелесная Кристи", которая рассказывает о том, как у девушки полностью пропала проприоцептивная связь (суставно-мышечное чувство) и как она компенсировала эту потерю с помощью зрения. Или история про слепую пожилую женщину, которая только в 60 лет научилась пользоваться руками и вдруг открыла в себе настоящий талант ваятеля. Особенно интересна история про "афатиков" - людей, которые не умеют распознавать смысл слов, но отменно понимают интонации и тональности речи, поэтому их фиг обманешь. Это всё так интересно и так поражает!
Интересно описаны истории людей, у которых болезнь стала частью их личности, и, уничтожая болезнь, они частично начинали уничтожать себя (глава про человека с синдромом Туретта).
Из этой книги я узнала о существовании этакой "музыкальной эпилепсии".
В последней части книги особенно зацепили две истории про умственно отсталых людей: одна - про близнецов, другая - про мальчика-аутиста. У всех были низкие показатели IQ, отсутствовало абстрактное мышление и присутствовало только конкретное восприятие. И автор говорит, что нельзя оценивать этих людей только по уровню IQ, потому что у них есть другие потрясающие качества, которые можно использовать, развивать - главное, понять их.
Близнецы не умели в вычисления и арифметику, но при этом "видели" числа целиком, вплоть до простых двадцатизначных чисел и переживали определенные эмоции по этому поводу. Это очень интересная глава: для обычного человека числа - это арифметика, выраженная через цифры. А как видят мир люди, для которых числа - это не арифметика, а реальность, для которых числа - это вполне конкретные образы, как лица людей?
Про мальчика-аутиста же рассказывалось, как он умел рисовать и как через рисунки передавал свой внутренний мир, реализовывал воображение, воспринимал мельчайшие детали окружающих природных видов...
В общем, это крутая книга =)
Избранные цитаты.
"Потеряв ногу или глаз, человек знает об этом; потеряв личность, знать об этом невозможно, поскольку некому осознать потерю"(с).
"Гете пишет, что "вначале было действие". Это, может, справедливо для ситуаций этического и экзистенциального выбора, но решительно не годится для проблем, затрагивающих истоки движения и восприятия. Однако и здесь обычно происходит нечто неожиданное: первый шаг или первое слово, первое движение, первый взгляд, первый импульс - как гром средь ясного неба, из ниоткуда, из хаоса и бессмысленности. "Вначале был импульс". Не действие или рефлекс, а импульс - нечто более элементарное и в то же время более загадочное, нежели действие или рефлекс"(с).
"Любой из нас имеет свою историю, свое внутреннее повествование, непрерывность и смысл которого составляют основу нашей жизни. Можно утверждать, что мы постоянно выстраиваем и проживаем такой "нарратив", что личность есть не что иное как внутреннее повествование. Желая узнать человека, мы интересуемся его жизнью вплоть до мельчайших подробностей, ибо любой индивидуум представляет собой биографию, своеобразный рассказ. Каждый из нас совпадает с единственным в своем роде сюжетом, непрерывно разворачивающимся в нас и посредством нас. Он состоит из наших впечатлений, чувств, мыслей, действий и (далеко не в последнюю очередь) наших собственных слов и рассказов. С точки зрения биологии и физиологии мы не так уж сильно отличаемся друг от друга, но во времени - непрерывном времени судьбы - каждый из нас уникален. Чтобы оставаться собой, мы должны собой обладать: владеть историей своей жизни, помнить свою внутреннюю драму, свое повествование. Для сохранения личности человеку необходима непрерывность внутренней жизни"(с).
"...Я бы назвал это качество конкретностью. Мир "наивного" сознания столь ярок, насыщен и подробен и в то же время столь непосредственен и прост потому, что он конкретен: его не осложняет, не разбавляет и не унифицирует абстракция. В результате странного обращения естественного порядка вещей неврология часто рассматривает конкретность как нечто убогое и презренное, как не заслуживающую внимания область хаоса и регресса. [...] Я называю это обращением естественного порядка вещей, поскольку в мышлении и восприятии более фундаментальным считаю не абстрактное, а конкретное. Именно оно делает реальность человека реальной - живой, личностной и осмысленной. На примере профессора П., принимавшего жену за шляпу, мы уже видели, к чему может привести потеря конкретного: человек регрессирует от частного к общему и в результате оказывается практически в другом мире, на другой планете. При повреждениях мозга, не затрагивающих "наивные" способности, гораздо естественнее говорить не о регрессе, а о сохранении конкретного, так как в этом случае пострадавший индивидуум не теряет личность, свое индивидуальное бытие. [...] Я полагаю, что все это - и даже в большей степени - верно для больных с задержками в развитии, поскольку им вообще незнакомы соблазны абстрактного. Они переживают реальность вне схем и категорий, целиком погружаясь в ее первозданную, порой сокрушительную стихию"(с).
"Здесь мы сталкиваемся с двумя изящными крайностями - музыкант, превращающий числа в музыку, и счетчик, превращающий музыку в числа. Вряд ли существуют более противоположные типы мышления. Я полагаю, что близнецы, не способные ни к каким вычислениям, но глубоко чувствующие числа, ближе не к Бакстону, а к Тоху. Но Майкл и Джон (и это нелегко представить себе нам, нормальным людям) не переводят числа на язык музыки, а воспринимают их непосредственно, как мы воспринимаем образы, звуки и разнообразные формы самой природы. Они не счетчики и обращаются с числами иконически. Близнецы пробуждают к жизни числовые существа и обитают в странных числовых пространствах; они свободно перемещаются по гигантским числовым ландшафтам. Драматурги чисел, они создают из них целую вселенную. Их мышление не похоже ни на какое другое, и одна из самых странных его особенностей в том, что оно имеет дело только с числами. Близнецы не оперируют числами, как машины, на основании инструкций, но видят их непосредственно: их числовая вселенная представляет собой огромный природный театр, заполненный бесконечными персонажами. Если начать искать в истории аналоги такой иконичности, то их можно обнаружить среди ученых. Дмитрий Менделеев, к примеру, носил с собой выписанные на карточки численные характеристики химических элементов, пока не усвоил их так основательно, что думал о них уже не как о наборах свойств, а (по его собственным словам) "как о знакомых лицах". Он видел элементы графически, личностно, как членов семьи, и из их периодически организованной совокупности складывалось для него единое химическое лицо вселенной. Подобное научное мышление является, по существу, иконическим и видит всю природу, как лица, картины и, возможно, музыку. Это видение, это внутреннее зрение, переплетенное с ощущениями, несмотря на свой субъективный характер, неотъемлемо связано с внешней реальностью и, возвращаясь от психического к физическому, составляет завершающую, объективирующую фазу такой науки. Я подозреваю, что слабоумные близнецы слышали симфонию мира - но исключительно в числовой форме. Душа "гармонична" независимо от показателя умственного развития, и для некоторых - например, для физиков и математиков - эта гармония главным образом интеллектуальна. Но я не могу представить себе никакой интеллектуальный объект, который не был бы одновременно чувственным. Чувственный же объект, в свою очередь, не может не являться личностным, ибо нельзя чувствовать что-то не имеющее отношения к личности. [...] Близнецы, я думаю, не просто наделены необычными дарованиями - нет, в них существует особая восприимчивость к гармонии, сходная с музыкальным чувством. Эту восприимчивость можно по праву назвать "пифагорейской" - и удивляться следует не тому, что она встречается, а тому, как редко это происходит. Повторяю, душа "гармонична" независимо от коэффициента умственного развития, и потребность найти и почувствовать высшую гармонию, высший порядок в любой доступной форме является, похоже, универсальным свойством разума, независимо от его мощности. Математику называют "царицей наук", и математики всегда считали число великой тайной. [...] Да, близнецы живут исключительно в мысленном мире чисел и не испытывают ни малейшего интереса к сиянию звезд, ни к человеческим сердцам, но я уверен, что числа для них - не просто абстрактные и пустые сущности, а символы, "обозначающие" мир. Многие известные счетчики относятся к числам просто как к материалу. Но только не близнецы. Недоступные им механические вычисления совершенно их не интересуют. Они, скорее, тихие созерцатели чисел и относятся к ним с благоговением и трепетом, как к священным объектам. Это их способ постижения Первого Композитора - как музыка для Мартина А. Но и это не все. Числа для близнецов - не только божественные сущности, но и близкие друзья - возможно, единственные друзья в их отрезанном от нашей реальности мире"(с).
Джо Бейкер "Лонгборн".Джо Бейкер "Лонгборн".
Книга, написанная по мотивам "Гордости и предубеждения" Джейн Остин. Вернее, из "Гордости..." взяты декорации и последовательность сюжета, а рассказана жизнь слуг. Всё тоже самое, но со стороны слуг.
Думаю, читать было бы намного интереснее, если бы я лучше помнила суть "Гордости и предубеждения", но "Гордость..." я читала давно, к тому же, она мне ни фига не понравилась.
Лонгборн - это как раз поместье, в котором жили мистер и миссис Беннет и их пять дочерей. Автор рассказывает, что творилось в жизни слуг, мистера и миссис Хилл, Полли и Сары, как они жили и размышляли, как влюблялись. Собственно, это этакий роман о великой любви, но в декорациях "нижних этажей" усадьбы 18-19 веков.
Написано норм, на один раз, дикого восторга не испытала. Но хорошо, что хотя бы в книгах всё хорошо заканчивается и можно просто пойти и найти то, о чем мечтаешь.
Книгу спасают декорации 19го века, интересно описан быт со стороны слуг.
Мне нравится Хейли, раньше я с большим удовольствием прочитала его книги про отель, аэропорт, автомобильную корпорацию. Он пишет такие корпоративные романы - этакие истории одного дня из жизни той или иной организации. Теперь прочла и про больницу. Зашло как-то меньше, то ли книга такая, то ли восприятие у меня поменялось.
В целом, написано хорошо и читается очень быстро. Но это какая-то как будто бульварная книга на один раз - она слишком простая. Эмоции слишком простые, драма слишком простая, любовные линии слишком простые. С другой стороны, есть что-то привлекательное. Может, сама обстановка, что происходит все в больнице и события так или иначе связаны с медицинской темой.
Насколько грамотно описана медицинская тема, сказать не могу, не спец. Когда было описание конфликта резус-фактора матери и ребёнка, я засомневалась в грамотности автора, засомневалась и по части остеогенной саркомы одной из героинь, но потом поняла, что события книги описаны где-то в 60-х годах 20го века, так что вроде правильно все. Наверное. Было интересно почитать про работу отделения патологической анатомии, его врачи и лаборанты - одни из главных героев (а ещё черно-юморным оказался посыл по части "где моя ампутированная нога? Сходи, пожалуйста, почеши мне пятку").
Герои неплохо прописаны, но они как будто не совсем живые, слишком простые или, наоборот, слишком героические, но это фишка Хейли, он всегда так пишет.
При этом у Хейли хорошо получается замыкать разные события в одну точку, собирать пул причин и предпосылок, которые сходятся, в итоге, в одной точке, вызывая определенное событие (как история с ребенком Джона Александера, ведь предпосылками стали и отсутствие третьей пробы на резус, и давняя автомобильная катастрофа, и вообще проблемы в отделении патологической анатомии, которые тоже были вызваны определёнными причинами, которые Хейли ненавязчиво, но подробно описывает).
А еще приятно, что в конце все оказались хорошими (по-своему). И патологоанатом Джо Пирсон, и выбор О'Доннела был правильным, и Люси молодец, и диетсестра вообще прикольная, и даже магнат Суэйн оказался добрым дядькой. Вряд ли так случилось бы в жизни, но пусть все просто и хорошо будет хотя бы в книгах.
Артур Хейли "Сильнодействующее лекарство".Артур Хейли "Сильнодействующее лекарство".
Ну тут уже у Хейли какой-то перегиб с "хорошо-плохо", хорошие герои слишком хорошие, а плохие - слишком плохие. Всё слишком романтизированно и однозначно, не бывает так в реальной жизни, а Хейли вроде как претендует на реализм. Главная героиня Селия Джордан, скорее, начала подбешивать, уж слишком она положительная, умная и высокоморальная. Настолько высокоморальная, что аж противно =)
Интересная история описана в книге с лекарством талидомид - полезла потом в Гугл и узнала, что история реальная и действительно имела место быть.
Сюжет слишком легко угадать наперед.
Открытия ученые делают слишком легко, при этом замашки у них нехилые и масштабные (что Лорд с гексином, что Пит-Смит с пептидом-7).
Ну и плюс мне не очень было интересно, потому что я понимаю, что это всё выдумка. В этом плане меня всё-таки больше привлекают книги о реальной истории науки. В реальности приключений было не меньше и многие исторические сюжеты научных открытий можно превратить в книги.
Никита Жуков "Модицина: Encyclopedia Pathologica".Никита Жуков "Модицина: Encyclopedia Pathologica".
Книгу написал врач-невролог из Питера. Сделана она в виде кратких зарисовок на самые разные медицинские темы от ВИЧ до ГМО и развеивает большую часть мифов.
Сначала не очень порадовало, что зарисовки краткие, но потом всё-таки втянулась, так что книжка, скорее, зашла =)
Сильного углубления, к сожалению, нет, многие вещи мне известны, но, с другой стороны, почерпнула для себя и многие вещи, которых не знала (например, те же проверки лекарств посредством RXList и Формулярного Комитета РАМН или та же база Кокрейн, очень понятно описаны те некоторые вещи, которые можно прочитать на Википедии, но у Жукова они описаны лучше - например, отличие сахарного диабета 1 и 2 типов).
А еще очень понравился стиль и язык. Это редкость, чтобы в современном "толерантном" обществе (где за высказывание иного мнения тебя порвут на куски) автор вот так прямо называл вещи своими именами, идиотов - идиотами, олигофренов - олигофренами, а статейка про магифрению зашла особенно хорошо =)
Никита Жуков "Модицина 2: Апология".Никита Жуков "Модицина 2: Апология".
Судя по началу книги - автора ооооочень достали гомеопаты и другие альтернативщики =) Прямо-таки крик души!
Вторая часть мне понравилась больше, она более цельная, более литературная, у автора больше своих мыслей, размышлизмов, отступлений от темы. Как-то всё более связано и похоже на книгу. Ну и, конечно, куча интересной информации, что-то я и так знала, о чем-то догадывалась, что-то стало открытием. Очень классная у автора оказалась инструкция по проверке лекарственных препаратов на доказанную эффективность их применения (в т.ч. через англоязычные сайты), возьму себе на заметку. Многие мысли автора мне близки, поэтому я ему часто мысленно жала руку и говорила - "чувак, ты крут, что просто взял и сказал об этом так, как оно есть".
Избранные цитаты.
"95% людей не разбирается/не хочет разбираться, то есть вообще не принимает науку [...]. Это происходит из-за незрелости личности и инфантильного или магического мышления.
Рациональная категория "знание" в общем-то играет мало роли в большинстве сфер нашей жизни, поскольку жить можно вполне и без лишних раздумий, все и так получится. Ну и что, что со знанием получится проще/лучше, знание несет изменения, а это сложно, эрго, плохо. Есть один очень подходящий термин в психологии: сопротивление, то есть внутреннее нерациональное неприятие чего-либо полезного.
Конечно, отсутствие просвещенности в головах и мало-мальской грамотности способствует сопротивлению науке, но нежелание приобретать новые знания играет куда большую роль. Человеку намного удобнее и комфортнее верить в бога, душу, астрал и остальные свои или чужие фантазии, просто потому что так куда проще и безопаснее.
Существует набор простых вопросов, которые стоит задать себе и понять, что вам ближе - рациональное мышление или вера в чудеса: "Как же это - если бога нет, то кто же защитит меня и моих близких?", "Зачем я живу?", "Если я умру - я не попаду ни в какой рай, а меня просто не будет существовать/я не буду вознагражден за свои страдания". Многие люди, к сожалению, просто неспособны ответить себе на эти вопросы в условиях суровой реальности.
[...]Сие сопротивление [науке] присуще вообще всем культурам, поскольку растет оно из детской психики. Нет, дети рождаются не настолько тупыми, насколько можно подумать: они в курсе ощущения времени и, скажем, плотности предметов. Однако те же устойчивые "фундаментальные" знания до определенного момента мешают пониманию окружающего мира: для каждого ребенка становится открытием то, что Земля круглая и "висит" в космосе - как же так, ведь все предметы без поддержки падают?!
Для детей весьма характерен эгоцентризм, благодаря которому они считают себя (несознательно и не высказывая вслух) центром мира и причиной многих вещей: "мама пьет, потому что это я виноват", "папа создан только для меня и делает все только для меня". С возрастом, если не бороться с эгоизмом и эгоцентризмом, они перерастают в обыкновенное незрелое мышление уже взрослого человека, который продолжает искать в окружающем мире какой-то смысл и чью-то целенаправленную деятельность. Детское "Мама сказала, я самый лучший" перерастает в нежелание смириться с фактом, что мы не прекрасное божье творение по какому-то великому замыслу, а многотысячелетний продукт эволюции обезьян и в целом продолжаем оставаться приматами.
Маленькие дети твердо уверены в том, что все существует "для чего-то" (львы - чтобы смотреть на них в зоопарке, тучи - чтобы шел дождик). Взрослея, они продолжают эти ошибочные посылы на все сферы жизни: "Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно", "Боженька послал мне испытание", "Раз рефлексотерапия существует, значит, она работает".
Все это умножается на детский дуализм, который принципиально разделяет тело и душу, материальное и духовное, в котором каждый видимый объект имеет некую душу - дети разговаривают с плюшевыми игрушками вполне серьезно, и это нормально, а вот когда взрослые руководствуются теми же мотивами "присутствия души" в любой соринке Вселенной для запретов на эксперименты со стволовыми клетками или эмбрионами, то это уже непроходимый инфантилизм.
В итоге мы получаем, что многие научные идеи не находят одобрения в детском сознании таких взрослых просто потому, что они "противоречат здравому смыслу" - то есть тому, к которому привык человек; это усугубляется, когда есть антинаучные альтернативы, которые не противоречат прямолинейной детской интуиции, особенно подкрепляемые такими же не затуманенными анализом, но уверенными высказываниями "авторитетных" людей, вроде церковников и политиков. Повзрослевшие дети продолжают некритично относиться к сказанному "большими людьми", в противовес неточным словам вечно неуверенных в себе ученых. И ведь в самой научной среде все абсолютно так же: профессор на родной кафедре сказал "так надо", значит, так и должно быть, а какие-то новые сведения из других стран - это что-то маловажное, тем более, если они противоречат догмату"(с).
"Стоит понимать, что в медицине, как и в науке в целом, действует своеобразная презумпция виновности: метод принимается, если доказана его эффективность, а не если она не опровергнута. Прямо как с чайником Рассела: если вы утверждаете, что где-то в космосе летает фарфоровый чайник, который невозможно засечь ни одним из существующих способов, то это вы должны как-то доказывать, что он существует, а не критики должны опровергать его существование"(с).
"Взгляните на пешеходный переход: сколько там взрослых людей имеют отработанный до автоматизма рефлекс всегда смотреть налево, а затем направо? Единицы. Зато все остальные рефлекторно живут, тренируя неправильные рефлексы, вместо того, чтобы дать свободу рефлексам именно в вопросах самосохранения. Вперед, давайте лучше будем жить на автомате, не обдумывать наши поступки, не задумываться о сути вещей, потому что "у меня на это нет времени", или "я уже не ребенок, чтобы мечтать", или "жизнь, философия для меня слишком сложна, а я глупый". Интроспекция и рефлексия для слабаков, ага.
[...] Вместо того, чтобы научиться рефлекторно смотреть по сторонам при переходе дороги, вы рефлекторно смотрите телевизор/инстаграмм на досуге. Зачастую, причем путем осознанного усилия, люди пренебрегают простыми правилами и законами в ущерб своей же безопасности, просто потому что "Я чоо, тупой штоле стоять на красный, когда машин не видно?", хотя вечером они сделают куда более плохой, зато неосознанный выбор попить пивка - в дцатый раз за две недели. [...] Самое смешное, что описываемые персонажи в большинстве случаев считают себя мудрыми в повседневной жизни, причем как раз из-за того, что избегают лишнего включения разума во многих вопросах. Это именно они как бы инстинктивно "знают", как воспитывать детей (и им не нужны никакие модные советы по психологии ребенка, "Я чоо свою кровинушку воспитать не сумею???"), или как правильно питаться, или что нужно сходить к психиатру по поводу проблемы в голове ("Мой сынуля - не псих, а голоса в голове - это житейские мелочи!"). [...] Неправильно выработанную реакцию можно наблюдать даже просто в уме: стереотипы мышления в целом позволяют упрощать нашу жизнь, не беспокоясь лишний раз о том, где находится лифт. Но стереотипы, например, в отношении работы - штуки, которая занимает большую часть нашей жизни, - не дают нам профессионально расти. Хорошо, когда у тебя много отточенных до автоматизма навыков, но очень плохо, когда при этом ты не осваиваешь новые. Или стереотипы о семьях и детях, которые люди заводят не задумываясь, а лишь боясь гнета своих рефлексов, говорящих им "Эй, лох, да у тебя даже семьи/детей нет!". Хотя казалось бы - зачем? Зачем нужна нежизнеспособная ячейка общества, основанная не на разуме, а на инстинктах? Ведь мы вроде цивилизованное общество, продукт разумного мышления и развития.
[...] Казалось бы, привязанные к жизни и безопасности вещи должны быть базовыми и натренированными до автоматизма, но нет, именно их мы больше всего игнорируем, взамен абсолютно бесполезных автоматизмов, съедающих нашу жизнь гораздо сильнее"(с).
"Складывается впечатление, что наука стала уже чересчур модной на фоне того, что люди еще не просвещены даже в прописных истинах, из-за чего получается разрыв между базовыми знаниями людей и тем, что нам дает культпросвет"(с).
"Слабость всегда спасалась верой в чудеса, ведь что-то делать сложнее, чем пытаться помочь себе извне"(с).
Бетти Эдвардс "Откройте в себе художника".Бетти Эдвардс "Откройте в себе художника".
Это книга, которую я читала невероятно долго. Вот очень-очень долго. В параллель с остальными. Несколько месяцев. Интересна она мне была не с точки зрения обучения рисованию, а с точки зрения идей и некоторых описаний особенностей работы полушарий мозга.
Про полушарии в книге действительно много интересного, даны любопытные упражнения, которые да, реально работают. Правда, после того, как понадобилось делать видоискатели, рисовать сетки, вырезать отверстия в пластике, я перестала эти упражнения выполнять, хотя идеи продолжала внимательно изучать.
Но основная проблема книги - она слишком, слиииишком унылая в плане постоянных повторений. Автор льет огромное количество воды. Она высказывает интересную идею, а потом начинает ее размазывать по всей главе, по 20 раз повторяя ее в каждой последующей главе. Когда в 53-й раз натыкаешься на повторение того, что читал предыдущие 52 раза, хочется взвыть. Даже послесловие в конце книги написано с огромным количеством воды и таким же повторением одного и того же.
Думаю, если убрать всю эту повторяющуюся воду, все классные идеи книги отлично бы уложились в ее треть, и вместо 285 страниц было бы страниц 90-100, но зато они были бы насыщенными и интересными.
А так: я читала, потом бросала, потому что невыносимо, потом опять читала дальше в надежде найти свежие идеи. А там идеи повторялись одни и те же, которые были в предыдущих главах.
Алексей Козлов "Посмертные приключения. Что может случиться с вашим телом после смерти?".Алексей Козлов "Посмертные приключения. Что может случиться с вашим телом после смерти?".
Книга оказалась очень увлекательной! Я сначала хотела расстроиться, что там мало различной патологической анатомии, но быстро об этом забыла, потому что и без нее написано увлекательно. Собственно, всё понятно из названия - это такой сборник вариаций на тему, чего можно сделать с телом, когда оно умрет. Там про все: про условия, в которых тело становится "нетленным"; про святые мощи; про естественную мумификацию; про фермы трупов; про европейские катакомбы с горами костей; про якобы вампиров и причины, откуда они могли взяться; про стандартное погребение в земле; про кремацию и другие пока менее популярные способы погребения (сделать удобрением или расщепить в жидком азоте); про добычу тел для нужд преподавателей анатомии в эпохах 300-летней давности и т.д.
Даже не думала, что такая тематика может быть столь занимательной!
Автор старается быть максимально нейтральным и просто описывать те или иные процессы и события, но даже он иногда не выдерживает и таки вставляет изредка в текст философские вопросы, испускающие сарказм. Особенно в части святых мощей.
А, про Ленина у него тоже интересно, кстати.
Ричард Шеперд "Неестественные причины. Записки судмедэксперта".Ричард Шеперд "Неестественные причины. Записки судмедэксперта".
Тоже довольно увлекательно. Физиологии не очень много, но она периодически есть, много размышлений, рассуждений. Неплохо знакомит с работой судмедэксперта, правда, в Англии.
В книге рассказ о работе судмедэкспертом гармонично переплетен с остальной жизнью автора: как он вообще пришел к такой работе, почему он стал именно таким из-за своих родителей, смерти матери и иногда взрывающегося отца, как это повлияло на его эмоции, не рвущиеся наружу, и как это повлияло на его первый брак. Как сюда вплелся легкий самолет и почему, в итоге, у него начались панические атаки.
Повествование постепенное, глава плавно перетекает одна в другую. Это не просто несколько разрозненных историй о том или ином убийстве и последующих вскрытии и суде, а одно цельное повествование жизни, где все истории плавно переходят одна в другую, объединенные общим фоном - жизнью автора.
Особенно интересно рассказано про крупные катастрофы (смерть принцессы Дианы, теракт 11 сентября, потопление прогулочного лайнера на Темзе и т.д.) - как организовывалось опознание тел, как между собой взаимодействовали различные службы, почему именно так и т.д. Пожалуй, это самые интересные главы.
Из цитат.
"Истина основана на знаниях, так что она запросто может быть искажена неполными знаниями. Будучи доктором, я выискивал правду на основании фактов. Теперь же, став судмедэкспертом, я стал понимать, что на истину напрямую может повлиять сделанный мной выбор: то, сколько именно фактов я решу изучить. Это стало первым шагом в изучении природы истины, которое растянулось на всю жизнь"(с).
Оливер Сакс "Человек, который принял жену за шляпу".Оливер Сакс "Человек, который принял жену за шляпу".
Ну, начало книги не лезет ни в какие ворота, я ооочень настороженно отношусь к книжкам, у которых вступительное слово длиннее, чем непосредственно повествование. Одним только началом Сакс мгновенно настроил против себя.
Первые почти 50 электронных страниц - это вступительное слово научного редактора, потом вступительное слово редактора, потом предисловие, потом предисловие автора, потом введение. О боже.
И во всех этих введениях рассказывается о том, что я еще не читала, то есть о героях и сюжетах историй книги. То есть вступительными словами все эти редакторы решают, как именно мне нужно воспринимать написанное. Сорян, чуваки, а можно я самостоятельно со своим восприятием разберусь? Если вам так важно высказаться, не могли бы вы уехать в послесловие, и я почитаю вас лишь после того, как составлю свое личное мнение?
Самое смешное, что первая же история (как раз о человеке с нарушениями распознавания цельного образа - человеке, который принял жену за шляпу и не мог определить, что перед ним лежит перчатка) занимает всего лишь 30 электронных страниц. То есть вступление от кучи человек - 50 страниц, а сама история - 30. И что-то ни фига она не раскрыта с точки зрения болезни и физиологии. Размышлений на тему и переживаний автора больше, чем смысла и сути болезни. Из серии "смотрите, как удивительно!". Да, удивительно, а по теме-то будет что-нибудь?
Но уже на второй главе ("Заблудившийся мореход") я Сакса простила. И пришла в восторг. В этой главе он невероятно круто описал человека с синдромом Корсакова - глубокой амнезией. Человека, живущего в прошлом 30-летней давности. Его восприятие мира, его отсутствующие последовательные переживания, его чувства и эмоции, возникающие при прикосновении к духовности, красоте, природе. Это описано настолько круто, что целиком погружаешься в ощущения и сам начинаешь приближенно ощущать то, что ощущает этот человек. Тут да, нужно согласиться с автором, что здесь речь идет уже не о механистической рациональной науке, а о интуитивной, эмоциональной, "романтической" (хоть и не нравится мне это слово). Хотя в идеях и той помощи, которую врачи и сестры сумели оказать бывшему мореходу Джимми, как мне кажется, присутствует вполне себе логичное и рациональное =)
Многие истории действительно поражают. По некоторым из них можно писать отдельные книги)) Например, по главе "Бестелесная Кристи", которая рассказывает о том, как у девушки полностью пропала проприоцептивная связь (суставно-мышечное чувство) и как она компенсировала эту потерю с помощью зрения. Или история про слепую пожилую женщину, которая только в 60 лет научилась пользоваться руками и вдруг открыла в себе настоящий талант ваятеля. Особенно интересна история про "афатиков" - людей, которые не умеют распознавать смысл слов, но отменно понимают интонации и тональности речи, поэтому их фиг обманешь. Это всё так интересно и так поражает!
Интересно описаны истории людей, у которых болезнь стала частью их личности, и, уничтожая болезнь, они частично начинали уничтожать себя (глава про человека с синдромом Туретта).
Из этой книги я узнала о существовании этакой "музыкальной эпилепсии".
В последней части книги особенно зацепили две истории про умственно отсталых людей: одна - про близнецов, другая - про мальчика-аутиста. У всех были низкие показатели IQ, отсутствовало абстрактное мышление и присутствовало только конкретное восприятие. И автор говорит, что нельзя оценивать этих людей только по уровню IQ, потому что у них есть другие потрясающие качества, которые можно использовать, развивать - главное, понять их.
Близнецы не умели в вычисления и арифметику, но при этом "видели" числа целиком, вплоть до простых двадцатизначных чисел и переживали определенные эмоции по этому поводу. Это очень интересная глава: для обычного человека числа - это арифметика, выраженная через цифры. А как видят мир люди, для которых числа - это не арифметика, а реальность, для которых числа - это вполне конкретные образы, как лица людей?
Про мальчика-аутиста же рассказывалось, как он умел рисовать и как через рисунки передавал свой внутренний мир, реализовывал воображение, воспринимал мельчайшие детали окружающих природных видов...
В общем, это крутая книга =)
Избранные цитаты.
"Потеряв ногу или глаз, человек знает об этом; потеряв личность, знать об этом невозможно, поскольку некому осознать потерю"(с).
"Гете пишет, что "вначале было действие". Это, может, справедливо для ситуаций этического и экзистенциального выбора, но решительно не годится для проблем, затрагивающих истоки движения и восприятия. Однако и здесь обычно происходит нечто неожиданное: первый шаг или первое слово, первое движение, первый взгляд, первый импульс - как гром средь ясного неба, из ниоткуда, из хаоса и бессмысленности. "Вначале был импульс". Не действие или рефлекс, а импульс - нечто более элементарное и в то же время более загадочное, нежели действие или рефлекс"(с).
"Любой из нас имеет свою историю, свое внутреннее повествование, непрерывность и смысл которого составляют основу нашей жизни. Можно утверждать, что мы постоянно выстраиваем и проживаем такой "нарратив", что личность есть не что иное как внутреннее повествование. Желая узнать человека, мы интересуемся его жизнью вплоть до мельчайших подробностей, ибо любой индивидуум представляет собой биографию, своеобразный рассказ. Каждый из нас совпадает с единственным в своем роде сюжетом, непрерывно разворачивающимся в нас и посредством нас. Он состоит из наших впечатлений, чувств, мыслей, действий и (далеко не в последнюю очередь) наших собственных слов и рассказов. С точки зрения биологии и физиологии мы не так уж сильно отличаемся друг от друга, но во времени - непрерывном времени судьбы - каждый из нас уникален. Чтобы оставаться собой, мы должны собой обладать: владеть историей своей жизни, помнить свою внутреннюю драму, свое повествование. Для сохранения личности человеку необходима непрерывность внутренней жизни"(с).
"...Я бы назвал это качество конкретностью. Мир "наивного" сознания столь ярок, насыщен и подробен и в то же время столь непосредственен и прост потому, что он конкретен: его не осложняет, не разбавляет и не унифицирует абстракция. В результате странного обращения естественного порядка вещей неврология часто рассматривает конкретность как нечто убогое и презренное, как не заслуживающую внимания область хаоса и регресса. [...] Я называю это обращением естественного порядка вещей, поскольку в мышлении и восприятии более фундаментальным считаю не абстрактное, а конкретное. Именно оно делает реальность человека реальной - живой, личностной и осмысленной. На примере профессора П., принимавшего жену за шляпу, мы уже видели, к чему может привести потеря конкретного: человек регрессирует от частного к общему и в результате оказывается практически в другом мире, на другой планете. При повреждениях мозга, не затрагивающих "наивные" способности, гораздо естественнее говорить не о регрессе, а о сохранении конкретного, так как в этом случае пострадавший индивидуум не теряет личность, свое индивидуальное бытие. [...] Я полагаю, что все это - и даже в большей степени - верно для больных с задержками в развитии, поскольку им вообще незнакомы соблазны абстрактного. Они переживают реальность вне схем и категорий, целиком погружаясь в ее первозданную, порой сокрушительную стихию"(с).
"Здесь мы сталкиваемся с двумя изящными крайностями - музыкант, превращающий числа в музыку, и счетчик, превращающий музыку в числа. Вряд ли существуют более противоположные типы мышления. Я полагаю, что близнецы, не способные ни к каким вычислениям, но глубоко чувствующие числа, ближе не к Бакстону, а к Тоху. Но Майкл и Джон (и это нелегко представить себе нам, нормальным людям) не переводят числа на язык музыки, а воспринимают их непосредственно, как мы воспринимаем образы, звуки и разнообразные формы самой природы. Они не счетчики и обращаются с числами иконически. Близнецы пробуждают к жизни числовые существа и обитают в странных числовых пространствах; они свободно перемещаются по гигантским числовым ландшафтам. Драматурги чисел, они создают из них целую вселенную. Их мышление не похоже ни на какое другое, и одна из самых странных его особенностей в том, что оно имеет дело только с числами. Близнецы не оперируют числами, как машины, на основании инструкций, но видят их непосредственно: их числовая вселенная представляет собой огромный природный театр, заполненный бесконечными персонажами. Если начать искать в истории аналоги такой иконичности, то их можно обнаружить среди ученых. Дмитрий Менделеев, к примеру, носил с собой выписанные на карточки численные характеристики химических элементов, пока не усвоил их так основательно, что думал о них уже не как о наборах свойств, а (по его собственным словам) "как о знакомых лицах". Он видел элементы графически, личностно, как членов семьи, и из их периодически организованной совокупности складывалось для него единое химическое лицо вселенной. Подобное научное мышление является, по существу, иконическим и видит всю природу, как лица, картины и, возможно, музыку. Это видение, это внутреннее зрение, переплетенное с ощущениями, несмотря на свой субъективный характер, неотъемлемо связано с внешней реальностью и, возвращаясь от психического к физическому, составляет завершающую, объективирующую фазу такой науки. Я подозреваю, что слабоумные близнецы слышали симфонию мира - но исключительно в числовой форме. Душа "гармонична" независимо от показателя умственного развития, и для некоторых - например, для физиков и математиков - эта гармония главным образом интеллектуальна. Но я не могу представить себе никакой интеллектуальный объект, который не был бы одновременно чувственным. Чувственный же объект, в свою очередь, не может не являться личностным, ибо нельзя чувствовать что-то не имеющее отношения к личности. [...] Близнецы, я думаю, не просто наделены необычными дарованиями - нет, в них существует особая восприимчивость к гармонии, сходная с музыкальным чувством. Эту восприимчивость можно по праву назвать "пифагорейской" - и удивляться следует не тому, что она встречается, а тому, как редко это происходит. Повторяю, душа "гармонична" независимо от коэффициента умственного развития, и потребность найти и почувствовать высшую гармонию, высший порядок в любой доступной форме является, похоже, универсальным свойством разума, независимо от его мощности. Математику называют "царицей наук", и математики всегда считали число великой тайной. [...] Да, близнецы живут исключительно в мысленном мире чисел и не испытывают ни малейшего интереса к сиянию звезд, ни к человеческим сердцам, но я уверен, что числа для них - не просто абстрактные и пустые сущности, а символы, "обозначающие" мир. Многие известные счетчики относятся к числам просто как к материалу. Но только не близнецы. Недоступные им механические вычисления совершенно их не интересуют. Они, скорее, тихие созерцатели чисел и относятся к ним с благоговением и трепетом, как к священным объектам. Это их способ постижения Первого Композитора - как музыка для Мартина А. Но и это не все. Числа для близнецов - не только божественные сущности, но и близкие друзья - возможно, единственные друзья в их отрезанном от нашей реальности мире"(с).
Джо Бейкер "Лонгборн".Джо Бейкер "Лонгборн".
Книга, написанная по мотивам "Гордости и предубеждения" Джейн Остин. Вернее, из "Гордости..." взяты декорации и последовательность сюжета, а рассказана жизнь слуг. Всё тоже самое, но со стороны слуг.
Думаю, читать было бы намного интереснее, если бы я лучше помнила суть "Гордости и предубеждения", но "Гордость..." я читала давно, к тому же, она мне ни фига не понравилась.
Лонгборн - это как раз поместье, в котором жили мистер и миссис Беннет и их пять дочерей. Автор рассказывает, что творилось в жизни слуг, мистера и миссис Хилл, Полли и Сары, как они жили и размышляли, как влюблялись. Собственно, это этакий роман о великой любви, но в декорациях "нижних этажей" усадьбы 18-19 веков.
Написано норм, на один раз, дикого восторга не испытала. Но хорошо, что хотя бы в книгах всё хорошо заканчивается и можно просто пойти и найти то, о чем мечтаешь.
Книгу спасают декорации 19го века, интересно описан быт со стороны слуг.
@темы: пырюсь в книги и фильмы